Читать интересную книгу Журнал «День и ночь» 2009 № 5-6 - Анатолий Аврутин

— В квартире напротив них живёт Лариса. Она очень любит читать страшилки. Привидешка, отправишься к ней и покажешь самые настоящие страшилки. Чтобы её от ужаса трясло и подкидывало.

Ужасающая улыбка застыла на белом лице Привидешки. Пустые глаза смотрели на Главную, не мигая.

Нахмурив свои густые брови, Жуть со злостью пробормотала:

— Есть в этом доме очень противная девчонка. Ух, как она меня бесит! Такая уж весёлая, такая уж вежливая. Просто кошмар какой-то! К ней отправишься ты, Вампик. Высосешь у неё всю вежливость. Пусть поплачет и она, и её родители.

Оглядев кошмариков жутким взглядом, Главная сказала:

— Итак, устроим всем самый настоящий кошмар. А теперь — за работу!

Глава 2

Дворник Афанасий жил один. Он был добросовестный дворник. Летом подметал двор, следил за порядком. А зимой убирал снег и посыпал дорожки песком.

— Это чтобы у меня во дворе не было сломанных рук и ног, — говорил он.

Сломанных рук и ног не было. Только был разбитый нос у Пети Ломакина. Как-то раз вышел он во двор на коньках, хотел разогнаться, но не тут-то было — растянувшись во весь рост, он носом уткнулся в песок.

Вот у этого самого дворника Афанасия в шкафу поселились кошмарики. Только он об этом даже не подозревал. Эти маленькие существа держат в тайне своё место жительства и могут поселиться в любом доме, в любой квартире.

С некоторых пор дворник Афанасий слышал какой-то шорох в шкафу. Шуршит и шуршит. А вдруг это крыса или таракан? И не то, чтобы он боялся, просто не любил их. На всякий случай он открыл шкаф и побрызгал дихлофосом. Хорошо побрызгал, не пожалел отравы, лишь бы не шуршало. А сам весь день снег убирал на свежем воздухе, чтобы самому не задохнуться. Благо, снегом так и засыпало дорожки. Дворник Афанасий уберёт его, а он снова падает. И так весь день.

До наступления темноты запах дихлофоса выветрился, но в шкафу кто-то стал отчаянно чихать на разные голоса:

— Ап-чих!

— Чих-чих!

— Апчи-хи-хи!

И так всю ночь.

Дворник Афанасий во время собрания кошмариков снег убирал. И так устал, что решил дочистить дорожку на следующий день. «Работа не волк, — подумал он, — в лес не убежит». И только зашёл в свою квартиру, как кто-то как гаркнет в шкафу хриплым голосом:

— …всем самый настоящий кошмар. А теперь — за работу!

Удивился дворник Афанасий, но без промедления пошёл снова во двор работать. Очень уж знакомым показался ему голос. Не Зоя ли Матвеевна за ним следит? Она начальник ЖЭК. Но только почему голос раздался из шкафа? Дворник Афанасий был, конечно, грамотный. Телевизор смотрел по вечерам. Он знал про шпионские дела. И про то, что существуют камеры слежения, тоже знал. Зоя Матвеевна, видимо, у него в квартире такую же камеру установила.

И стал с этого дня дворник Афанасий ещё усерднее работать.

Глава з

Поздний вечер. За столом сидит девочка и с жадностью читает книгу «Жуткие истории». Слева падает на стол свет от настольной лампы. По углам комнаты затаились серые тени.

«Вдруг наверху раздался громкий вопль. Надя юркнула под одеяло. Но даже под одеялом она слышала, как вслед за воплем раздался зловещий хохот».

Как хорошо написано! Лариса с наслаждением зажмурила глаза. Она представила, как тёмной ночью в огромной пустой школе маленькое сердце первоклассницы замирает от страха. Жаль, что в жизни такого не бывает.

«Он пронёсся по верхнему этажу, скатился вниз по лестнице и замер. И снова мёртвая тишина».

Вот здорово! Идёшь ночью по школе, и вдруг…. Затаив дыхание, Лариса продолжала читать.

«Вокруг неё сгущались тени, становились зловещими, колыхались, протягивали к ней длинные руки».

Здорово написано! Бывают же у кого-то в жизни приключения!

Вдруг по комнате с тихим шумом пронёсся ветерок. Что это? Лариса нехотя оторвалась от книги и оглянулась. Смотрит: чья-то белая тень приближается к ней по воздуху. Девочка подумала: «Начиталась страшилок, уже мерещится». Повернувшись к столу, она стала читать дальше. Вдруг свет один раз мигнул, второй раз мигнул и потух. Плотная тьма обступила девочку со всех сторон. Но Лариса не испугалась. Подумаешь, темно! Она сердито топнула ногой. Ну что такое? То тени мелькают, то свет гаснет. Не дадут книгу дочитать!

От такой досады девочка схватила что-то белое, мелькавшее перед глазами, и швырнула на пол.

Неожиданно раздался тонкий писк, и тут же зажглась лампа. Лариса вздохнула с облегчением и, чтобы ничто больше не отвлекало её, продолжила чтение вслух: «Плач раздавался из коридора первого этажа, и поэтому Надя уже смелее, не раздумывая, направилась туда. Она шагнула в коридор и остановилась. Плач внезапно стих».

Вдруг откуда-то из-под стола донёсся тихий голос:

— Ой, боюсь-боюсь.

Показалось? Посмотрела Лариса по сторонам, заглянула под стол, но никого не увидела и стала дальше читать: «Что-то ужасное надвигалось на девочку, она понимала, что надо бежать, но ноги будто приросли к полу».

— Ой! Боюсь! Боюсь! — снова прошелестело. Девочка снова посмотрела по сторонам и громко спросила:

— Ты чего боишься?

— Там страшное. Боюсь, — ответил кто-то.

— Где страшное?

— В книге.

Лариса рассмеялась:

— Это же рассказ. Его писатель придумал. А ты кто? Не прячься, иди ко мне.

Из-под стола вылетело белое привидение и уставилось на девочку тёмными глазищами.

— И кто ты? — удивилась девочка.

— Я привидение. Зовут меня Привидешкой.

— Если ты привидение, почему боишься? — ещё больше удивилась Лариса.

— Я вообще-то ничего не боюсь. Но в этой книге такие ужасы описаны.

— Иди ко мне. Дальше читать или нет?

— Конечно, читай. Интересно, что будет с этой Надей. Только я рядом с тобой буду сидеть.

Привидешка уселся под настольную лампу и, уставившись на Ларису своими пустыми глазами, приготовился внимательно слушать жуткие истории.

Глава 4

— Вика, — просил младший брат, — ну сшей мне костюм клоуна. Я же тебя давно прошу.

— Вадик, успею. Потом, — пыталась отговориться сестра. Ей очень не хотелось возиться с иголкой и нитками.

Но брат не унимался:

— Ты всегда так. Прошу тебя, сшей. Скоро Новый год, а у меня костюма нет.

— А зачем тебе шить? И почему именно клоуна? Попроси маму, она тебе любой костюм купит.

— Не надо покупать. В магазине все одинаковые. Виталька будет человеком-пауком, Славик тоже будет человеком-пауком, и Косте купили такой же костюм. У нас в группе все мальчики — человеки-пауки. А я не хочу как все. Сшей мне костюм клоуна.

— Хорошо, — вздохнула Вика, — неси иголку, нитки, ткань. Что там надо, всё неси.

Вскоре в комнате на диване расположилась швейная мастерская. И работа закипела. Вадик вдевал в иголку нитку, подавал ножницы. Вика усердно шила, тихонько напевая.

— Ой, — вдруг вскрикнула она, уставившись на левую руку, на указательном пальце которой появилась капелька крови.

— Вика, больно? — спросил Вадик, сочувственно заглядывая сестре в глаза.

— Нет, всё нормально.

И она продолжала шить. Но вскоре снова ойкнула и отбросила иголку.

— Что? Опять? — спросил Вадик с испугом.

— Ты где взял иголки? И вообще, откуда эта игольница? — раздражённо ответила сестра.

Братишка виновато поморгал глазками и ответил:

— На столе взял.

— Но у нас такой нет. Принеси нашу игольницу из шкафа.

Вадик так и сделал. А потом осторожно взял в руки бурую подушечку с иголками. И что же с ней делать? Он пошёл в коридор, достал из тумбочки набор инструментов. Что взять? Отвёртку? Стамеску? Или щипцы? Но потом решил, что молоток больше подойдёт. Его сестра пострадала из-за неизвестно откуда взявшейся игольницы, и теперь Вадик отомстит за неё. Он размахнулся и с силой ударил по игольнице.

— Ой! Больно! Очумел, что ли? — крикнул кто-то.

— Вика, это ты кричишь? — повернувшись в сторону комнаты, громко спросил мальчик.

— Нет, Вадик, я не кричу. Я шью, — ответила Вика из комнаты.

Недоумённо пожав плечиками, Вадик снова замахнулся молотком. Вдруг игольница качнулась и превратилась в шар, утыканный длинными острыми иголками. Лапы-ветки воинственно растопырились в разные стороны. Послышался чей-то возмущённый голос:

— Я кричу! Мне больно! А этот болван долбит меня. Чего уставился? Я про тебя говорю.

Вадик, виновато заморгав глазами, спросил:

— А ты кто?

— Я кошмарик Шип. Ну, как? Страшно стало?

— Нет. А что, должно быть страшно? — спросил мальчик.

— Конечно. Тебя должно затрясти от страха, ты должен был под стол забраться или с диким криком убежать к своей сестре. Но похоже, что ты ничего не боишься.